В начале было Слово. А потом еще несколько

Автор  данной  статьи  —  известный  российский писатель. Статья была предназначена  для популярного издания, и некоторые из ее положений могут быть не вполне корректны со строго научной точки зрения.

1-го июня исполнилось ровно шесть лет с того момента, как Российское библейское общество опубликовало собственный перевод Ветхого и Нового Завета. Рискну предположить, что само событие лично вами осталось незамеченным, и это не странно, ведь регулярно читать Библию так и не стало у нас в стране распространенной привычкой. Тем не менее несколько слов о некруглой дате я все же скажу.

Как ни странно это звучит, но вообще-то на русский язык Библия была переведена даже позже, чем «Капитал» Карла Маркса. До самого XIX века те, кто хотел узнать, о чем же в этой Книге идет речь, должны были пользоваться переводом, выполненным за тысячу лет до этого Кириллом и Мефодием. Как вы понимаете, с пониманием прочитанного могли возникнуть сложности. Помимо прочего святые равноапостольные братья переводили Писание вовсе не на русский язык, а на диалект какого-то небольшого славянского племени, обитавшего в древности на землях приблизительно между Болгарией и Словакией. 

Несколько раз на протяжении долгой истории России текст Кирилла и Мефодия пытались подправить, как-то приблизить к нормам именно русской речи. Но первый полноценный перевод появился только в 1876-м. Поскольку публиковался он с пометкой «Одобрено Священным Синодом», то этот перевод принято называть «Синодальным». Большую часть Ветхого Завета в тот раз перевел с иврита петербургский профессор Даниил Абрамович Хвольсон, а Новый Завет переводили несколько православных священников, самостоятельно освоивших древнегреческий. Специалистов, впрочем, не хватало, и некоторые книги переводили вообще не с языка оригинала, а с какого-нибудь более знакомого языка.

И все равно: для того времени это было действительно важное событие. Хотя качество «Синодального перевода» с самого начала вызывало множество вопросов. Например, Лев Толстой, ознакомившись с ним, записал в дневнике, что местами переводчики, похоже, и сами понимали текст не до конца. Читать перевод было сложно, слова специально подбирались как можно более архаичные, кое-где глаз спотыкался о фразы вроде «Разве речет брение скудельнику?». Так что читатели быстро сошлись во мнении, что останавливаться на достигнутом не стоит. Чем скорее появится новый (еще более современный) перевод, тем лучше.

Обстоятельства, впрочем, сложились так, что появился он не скоро. Сперва войны и революции, потом атеистический режим. Зато именно в советские годы с текстом Писания впервые поработали не священники, а профессионалы-востоковеды. У нас в Ленинграде этим занимался Илья Шифман, а в Новосибирске еще один семитолог Моисей Рижский. Их переводы были строго научными, но при этом вполне художественными: «В начале создал Бог Небеса и Землю. И Земля была неупорядочена, и Тьма над Океаном, и Божье Дыхание носилось над водами». Одна беда: широкого распространения научные переводы не получили, да и о самом их существовании средний читатель не имел ни малейшего представления.

А потом СССР пал, и все пришло в движение. За первые пять лет без советской власти в стране было опубликовано больше переводов, чем за предыдущие пять веков. Времена были дикие. Библейские тексты публиковались в журналах, посвященных автомобильному тюнингу, или в полуподпольных прибалтийских типографиях, специализирующихся на издании эротических журнальчиков. Заморские проповедники на скорую руку выпустили несколько переложений с английского (читать их сегодня без грустной улыбки попросту невозможно), а довольно популярный в те годы священник хвастал, что способен перевести послание Павла к Римлянам всего за вечер (чтобы вы понимали, например, у Лютера перевод только первого абзаца этого послания на немецкий язык занял два с половиной года).

Почти незамеченной на этом бурлящем фоне осталась работа, начатая в те годы ученицей отца Александра Меня филологом Валентиной Кузнецовой. Ее переводы Евангелий вышли в академическом издательстве «Наука», но сам текст вовсе не оставлял ощущение чего-то сухого и безжизненного. Как писала сама Кузнецова, ей хотелось не буквально следовать оригиналу, а попытаться передать смысл. В результате знаменитую первую фразу Евангелия от Иоанна «В начале было Слово» Кузнецова переводила «Изначально был Тот, Кто зовется Словом». И такой подход сразу расколол читателей на горячих сторонников и ожесточенных противников.

Первые говорили, что лишь благодаря ее работе впервые смогли прочесть Библию как действительно захватывающую книгу. Увидеть, что «Деяния апостолов» это рассказ об увлекательнейшем путешествии, а в беседах Спаситель порой допускает ах какую тонкую иронию. Вторые возмущенно интересовались: ну откуда в библейских переводах могли возникнуть существительные типа «дурак», а то и вовсе «кал»? Не на базаре ведь беседуем - речь-то о Священном Писании!

Критика не смолкала, но работа над полным переводом Писания понемногу шла. И вот в 2011-м Российское Библейское общество опубликовало наконец собственный перевод Библии на современный русский язык. Первые отзывы мало говорили о качестве самой работы, зато много о том, нужен ли вообще такой перевод, коли все давно привыкли к «Синодальному»? Может, ничего не трогать, оставить как есть?

Не стоит думать, будто подобные сомнения посещают лишь отечественных читателей. На самом деле о чем-то похожем спорят в каждой стране, где выходит новый перевод Книги. Другое дело, что там такие переводы выходят все же много чаще, чем у нас. Например, по-английски можно прочесть «Библию короля Якова» (возвышенный стиль, архаичная лексика), «Библию Благой Вести» (для читателей с невысоким уровнем образования), «Иерусалимскую Библию» (хороший литературный язык, подробные комментарии), а всего переводов на английский существует не менее трехсот. А уж в странах с сильными католическими традициями (Польше или Франции) новые переводы и вообще выходят каждые пару-тройку лет.

Не уверен, что в обозримом будущем у нас в стране можно будет ожидать чего-нибудь похожего. В конце концов первый за тысячелетнюю историю страны перевод Библии на современный язык вышел лишь шесть лет назад. Но почти сразу после этого вышел еще один перевод, а в этом году еще один. И пусть регулярное чтение Библии не стало у нас в стране широко распространенной привычкой, но кто знает, - если так пойдет и дальше, то, может быть, к седьмой годовщине я напишу на эту тему куда более развернутую рецензию.

Илья Стогов

«Санкт-Петербургские ведомости»