«Сначала подход, потом перевод»

Тема переводов Священного Писания на современные языки, в частности на современный русский язык, продолжает оставаться в списке наиболее популярных. Конечно, наблюдать за подобными дискуссиями интересно и даже забавно, когда человек, не имеющий даже поверхностного представления об общей и частной теории перевода говорит какие-то «умные» слова, в конце концов сводя свои пространные рассуждения к выводу: перевод должен быть точным. Потрясающая по своей глубине и, главное, новизне мысль! Так вот, поразмышляем о «точности», но подойдем к этому феномену несколько с иной стороны, если хотите, с профессиональной.

Все переводы Библии я делю на две группы: концептуальные и неконцептуальные. Концептуальные переводы всегда осмысливаются с точки зрения подхода, когда переводчик или группа переводчиков отдают себе отчет в плане «системы координат», в которой они собираются произвести текст. Неконцептуальные переводы напоминают винегрет, когда автор сам не особо представляет «куда кривая выведет», иногда это просто перевод слов. На это время тратить не будем.

В самом общем виде подходов может быть четыре: буквальный (подстрочный); умеренно-буквальный; смысловой (крайне не люблю этот термин, но из-за его распространенности вынужден употребить); пересказ (который не будет рассмотрен в формате данной статьи из-за сложной характеризации предмета). Конечно, есть и другие классификации и термины; например, церковный, миссионерский, литературный и т.п., однако они зачастую не вписаны в четкую систему и не классифицируются по единому основанию как это требуется в науке. Можно сколько угодно критиковать такие переводы как Современный перевод Российского библейского общества (РБО), перевод Института перевода Библии при Заокской духовной академии под редакцией М.П. Кулакова, перевод Нового Завета под редакцией Кассиана Безобразова, но это концептуальные переводы. Это означает, что переводчики от начала до конца старались быть верными определенной переводческой стратегии. Возможно где-то, что-то получилось не так удачно, как замышлялось, но это частности. Итак, вернемся к подходам.

Подстрочный перевод можно назвать переводом весьма условно. Это не готовый к употреблению продукт, а скорее полуфабрикат, работа с которым требует определенных знаний и лингвистической подготовки. К сожалению, есть такие любители подстрочников, которые готовы проповедовать с кафедры, опираясь на такого рода изделие, наивно полагая, что они проникли в глубины библейского текста без особого знания языка оригинала. Рассмотрим один небольшой пример из Евангелия от Марка 7:9 в плоскости подстрочного перевода:

καὶ ἔλεγεν αὐτοῖς, Καλῶς ἀθετεῖτε τὴν ἐντολὴν τοῦ θεοῦ,
И говорил им: «Хорошо [вы] отложили заповедь Бога
ἵνα τὴν παράδοσιν ὑμῶν στήσητε
чтобы предание ваше [вы] выполнили

Дадим толкование этой фразы в контексте сверхфразового единства. Некоторые еврейские учителя считали заповедь о почитании отца и матери крайне важной в законе. Они дополнили ее обязанностью детей содержать и досматривать своих родителей в старости. Конечно, у каждого еврея было и большое финансовое (материальное) бремя: уплата налогов Риму, своим собственным правителям и чиновникам, храмовая десятина и добровольные пожертвования на храм. Находились и такие, кто не желал в достаточной мере обеспечивать своих престарелых родителей, списывая это на дополнительные пожертвования на храм. Христос осуждает не столько таких людей, но прежде всего крайне усложненное предание книжников и фарисеев. Они создали настолько сложное и обременительное законодательство, что теперь сами вынуждены искать «лазейки», чтобы обходить его в некоторых вопросах.

Дословный перевод нашего предложения не выдерживает никакой критики, поскольку, кроме корявого синтаксиса, сразу возникает вопрос: чего же «хорошего» в том, чтобы оставить заповедь Бога, чтобы предание соблюсти? – Ничего. Наш вывод: подстрочный перевод не справляется с задачей точного перевода смысла текста. Можно сказать, что слова переведены, а смысл – нет.

Точный перевод слов не входит в задачу подстрочника, его функция – выявить синтаксическую (грамматическую) структуру предложений. Причем, такой перевод ломает объективный порядок слов русского литературного языка, переводя его в субъективный, и зачастую полностью выхолащивает смысл предложения-высказывания (коммуникативный синтаксис) переводя его в пропозицию (конструктивный синтаксис).

Умеренно-буквальный перевод допускает отклонения при переводе лексики и не свойственных для целевого языка грамматических конструкций. Это означает, что одно слово в тексте на языке оригинала может переводиться на целевой язык словосочетанием и наоборот. Синтаксические конструкции, не свойственные целевому языку, также не должны калькироваться в переводе. Рассмотрим перевод Марка 7:9 в переводах условно умеренно буквального подхода:

И сказал им: «Хорошо ли, что вы отменяете заповедь Божию, чтобы соблюсти свое предание?» [Синод. пер. (СП)];

И говорил им: «Отменять заповедь Божию, чтобы предание ваше соблюсти, это вы умеете» [Пер. под ред. Кассиана Безобразова (ПКБ)];

«Как искусно вы обходите заповедь Божию, – продолжал Иисус, – чтобы сохранить свое предание» [Пер. Инст. перевода Библии при Заокской духовной акад. под ред. М.П. Кулакова (ИПБ ЗДУ)].

Во всех случаях очевиден отход от буквального перевода. Насколько этот отход становится умеренно-буквальным, следует поразмышлять. Авторы СП, рассматриваемую фразу переводят риторическим вопросом. Напомним, что риторический вопрос – это стилистическая фигура, представляющая собой отрицание или утверждение, выраженное в форме вопроса и не требующее ответа. Ответ на вопрос для адресата является самоочевидным. Нельзя сказать, что переводчики СП полностью исказили смысл, однако иронии, которая заложена в словах Иисуса, здесь нет. Речевая форма явно деформирована. Эмоционально-экспрессивная окраска данного предложения сведена к нулю. Авторы ПКБ и ИПБ ЗДУ в той или иной степени сохранили авторскую эмоционально-экспрессивную окраску, наличие иронии в данном предложении-высказывании вполне просматривается, но можно ли данные варианты переводов назвать умеренно-буквальными? С нашей точки зрения, это уже смысловой перевод. И это вполне логично, поскольку невозможно передать стилистику текста на языке оригинала на целевой язык, особенно переводя стилистические фигуры, и не вывалиться за рамки пусть даже  умеренно-буквального подхода.

Смысловой перевод (иногда его называют идиоматическим) сохраняет функционально-стилистическую и эмоционально-экспрессивную окраску текста. В переводческом ремесле это – высший пилотаж. Этот уровень осмысленности перевода настолько высок, что в нем сохраняются не только лексические значения, но и передаются стилистические коннотации фраз. Кроме того, с моей точки зрения, это самый честный перевод. Да, в Библии есть как  стилистически возвышенные слова (мелиоративная лексика), так и стилистически сниженные (пейоративная лексика). Приведем перевод нашего фрагмента из Современного перевода РБО:

И говорит им: «Как ловко вы отменяете заповедь Бога, лишь бы соблюсти свои предписания!»

Поясним, что при данном подходе не стоит задача передать текст оригинала тем же количеством слов в переводе и, тем более, тем же порядком. Стратегическая цель – передать смысл, настроение, переживание, ощущение от происходящего, которое испытывает субъект речи (в данном случае персонаж – Иисус) и автор текста – Марк, пронизанный теми же чувствами и переживаниями, что и Сам Спаситель. Нет ничего хорошего в том, что происходит в описанной ситуации, и Христос, зная ловкую и фальшивую сущность законников, разговаривает с ними с некоторой насмешкой на особом ироническом, унижающим их языке, уязвляя их самолюбие, показывая им, что их фальшь вскрыта, легализм осужден, и теперь это выставлено  всем напоказ.

Ответ на вопрос точности перевода не лежит на поверхности, не является самоочевидным, как это кажется некоторым доктринёрам. С нашей точки зрения, точность перевода текста Библии – это не перевод догматов, или доктрин Библии, которых вовсе не существует в Священном Писании. Перевести точно, значит реконструировать речевую ситуацию для читателя или слушателя таким образом, как ее переживали герои текста и, конечно, сам боговдохновенный автор.

Геннадий Савин

"Христианский Мегаполис"