Библия, богословие, лирика…

21 декабря 2018 г. состоялось последнее в уходящем году заседание постоянно действующего при РБО Библиологического научного семинара. Заседание было посвящено лекции иеромонаха Иоанна Гуайты «Песнь Богородице у Данте и Петрарки: Библия, богословие, лирика» и ее обсуждению.

Как показал в своей лекции о. Иоанн, оба разбираемые им великие памятника итальянской и общеевропейской словесности – «Божественная комедия» Данте и «Книга песен (Canzoniere)» Петрарки – каждый на свою лад, завершаются славословием Деве Марии; нечто подобное можно выявить и в «Декамероне» Бокаччо.

И это не случайно.

Все три произведения – опять-таки, каждое на свой лад – имеют сходную смысловую и символическую структуру: путешествие души от предельного зла к Богу, т. е.  к Вышнему, безусловному Благу. И во всех трех произведениях это восхождение свершается при поддержке трех прекрасных женских образов (Беатриче, Лаура, Гризельда), возводящих читателя к пресветлому образу Мадонны*.

По мысли о. Иоанна, этот поэтический и символический дискурс Данте и Петрарки имеет глубочайшую библейскую подоплеку (см. Притч 8-9): к «вечно женственному» образу Девы Марии возводится красота природы, жизни, поэзии, веры.

Не случайно Данте именует Мадонну “umile e alta” («смиренная и высокая» – ср.: Лк 1:48-49), а Петрарка пишет о Ней:

        “Vergine bella, di sol vestita,

        Coronata di stelle…” («Дева прекрасная, в Солнце облеченная, // Звездами увенчанная…» – ср.: Откр 12:1).

Сложнейшая и подвижная, как в готическом храме, поэтическая и символическая архитектоника всех трех произведений учит нас осознавать подвижную и взаимно дополняющую связь опытов, практик и переживаний молитвы, созерцания и любви.

Немалое внимание в своей лекции о. Иоанн уделил влиянию на Данте насыщенных ассоциациями из Ветхого и Нового Заветов гимнографии и молитвословий латинского Запада, во многом созвучных гимнографии и молитвословиями православного Востока. Что же касается последних, то, по мысли о. Иоанна, не исключено, что Петрарка, будучи образованным ученым-гуманистом, мог знать их в греческих оригиналах.

*Хотелось бы добавить в этой связи, что та же самая смысловая и символическая структура оказалась воспроизведенной в эпилоге Второй части Фауста Гёте: прекрасная Маргарита, погубленная кознями Мефистофеля и своеволием Фауста, но прошедшая сквозь муки покаяния, испрашивает у Девы Марии прощения и спасения для своего возлюбленного. План Мефистофеля о погибели Фауста оказывается посрамленным, но сбывается замысел Всевышнего о спасении неуемного ученого…